ТЕКСТ 1.

ТЕКСТ 2.

У нас в гостях Михаил Горевой – знаменитый киноактёр и руководитель московского театра.
– Михаил, за Вами десятки ролей в таких картинах и у таких режиссёров, что просто дух захватывает! Вы везунчик. Вы родились в Москве, поступили в театральный, не имея связей...
– Да, я учился в лучшем театральном училище – в Школе-студии МХАТ, но поступил туда не сразу, только со второй попытки. После провала я искал работу и устроился в театр. Тогда я впервые оказался, как говорится, по ту сторону сценических декораций и изучил театр от билетных касс до гримёрных. И Вы знаете, я даже рад, что тогда не удалось поступить в институт, потому что, работая светотехником, я научился многим театральным премудростям. Оказывается, на сцене можно рисовать разные картины, создавать атмосферу зимнего холодного вечера, летнего знойного дня, сказочного волшебного леса или просто как-то особенно подчеркнуть характер актёра, его эмоциональность – и всё это с помощью света.
– Но Вы всё-таки выбрали актёрство...
– Да, я окончил театральное, и понеслось... Но в начале девяностых я сорвался. Однажды посчитал, что сыграл 38 спектаклей в месяц. Во мне не осталось крови, нечем было играть, я был пустой, как перевёрнутое ведро. В один прекрасный день я ушёл из театра и уехал в Америку, надеясь пробиться в Голливуде. Но бродить между студиями в Голливуде не было возможности. Нужно было зарабатывать.
– А как обстояли дела с Вашим английским?
– Да никак! Я знал тогда всего десять слов по-английски! Один грек, хозяин рыбного ресторана, нелегально принял меня на работу. Влетало мне от него страшно! Я ничего не умел, путал заказы, разбивал посуду. Грек смотрел на меня дикими глазами и топал ногами. На меня – артиста! Это было страшным унижением. Но зато я со страху за пару недель выучил английский. Это вообще верный способ заговорить на иностранном языке – поставить себя в невыносимые условия. Зато потом друг-бизнесмен нанял меня в российско-американскую компанию, где я работал переводчиком.
– Однако Вы покинули Америку! Скучали по дому?
– Скучать не было времени. Да и увлекла меня Америка. Мне нравилась эта страна. Оказалось, что американская мечта вполне осуществима и для меня: мне выдали разрешение, я снял неплохую квартиру, официально трудился, прилично зарабатывал и мог себе позволить взять ссуду и купить большой дом. Только расплачиваться мне пришлось бы всю жизнь. И вот тогда я подумал: разве я смогу до седин выплачивать долг банку? Ну нет, это не для меня! И я вернулся домой, в столицу.
– Могли ли Вы тогда предположить, что в фильме Стивена Спилберга «Шпионский мост» сыграете одну из ключевых ролей?
– Даже в самых наглых мечтах я не мог такого вообразить. А роль вышла выразительная, живописная. Я её получил, пройдя огромный кастинг! Ведь на роль второго секретаря посольства Ивана Шишкина претендовало около трёхсот актёров как из России, так и из Европы и США.
– Как проходил отбор у Спилберга?
– Мне прислали несколько сцен. Мой сын – оператор – записал мои пробы на камеру, и мы отправили материал в Америку. Через несколько дней мне позвонили и сказали: «Михаил, Вы утверждены, мы готовы подписать с Вами контракт».
– Расскажите, пожалуйста, о Вашей первой встрече со Стивеном Спилбергом.
– Познакомил меня с ним мой ассистент. Спилберг очень обрадовался нашей встрече и сразу стал меня увлечённо расспрашивать о семье, о России. Потом он рассказал, что его дедушка с бабушкой родились под Одессой. Оказалось, что отец режиссёра даже знает русский язык. В общем, я помню, что тогда я вручил Спилбергу свою аудиокнигу «Суламифь» со словами: «Пожалуйста. Это для Вашего отца». Стивен обрадовался как ребёнок и воскликнул: «Как?! Это моему папе?!» Он очень привязан к старику, на съёмках постоянно выходит в скайп и показывает то, что только что сделал. Это очень трогательно.
– Судя по всему, Вы впечатлительный человек...
– Возможно... И моя жизнь складывается из разных впечатлений. Прокручивая её назад с 50-летнего пригорка, я чётко вижу, как она меня вела – через потери, разочарования и унижения – к победам.